О начале своей военной карьеры Пётр Гринёв рассказывает так:
Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семёновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя Б., близкого нашего родственника. Если бы паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта, и дело тем бы и кончилось.
Я считаю, что это явный гротеск. Всё-таки в полки записывали младенцев и рядовыми (вся эта сомнительная процедура и затевалась во "исполнение" указа Петра о том, чтобы дворяне начинали службу именно с рядовых, так что запись в полк сразу сержантом этому указу не соответствовала), и на запись еще до рождения, думается, шли уже "отморозки".
Из этого мы вроде бы видим моральные (аморальные) устои родителя героя.
Однако при реальном поступлению в армию героя его отец вдруг обнаруживает в себе свойства мудрого и праведного человека.
－ …Петруша в Петербург не поедет. Чему научится он, служа в Петербурге? мотать да повесничать? Нет, пускай послужит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон.
Ну если ты такой правильный, чего же ты втянулся в жульнические комбинации с нерожденным младенцем?
Увлекшийся гротесковой сатирой Пушкин, похоже, не заметил, что эти два образа Андрея Петровича Гринёва решительно противоречат друг другу.
