"Строгий юноша" против СССР

"Строгий юноша" А.Роома (1935) вошел в историю как несомненно странный фильм. И первым, ожидаемым вопросом простодушного зрителя будет, конечно, "а о чём фильм-то?".

А какой будет второй вопрос?

"Солярис" в отдельно взятой стране

А второй вопрос будет с очевидностью такой: а где происходит действие?

В самом деле, мы знаем только, что действие происходит в стране победившей пролетарской революции. Небольшое умственное напряжение - соображаем, что это не Монголия и не Тува. Плюс русские имена персонажей. Значит, это всё-таки СССР!

И всё. Больше никаких зацепок. Ни городских улиц и дачи, как в "Сердцах четырех". В еще одном минималистском кино, послевоенной "Весне" замкнутый академически-богемный мир всё-таки подан как однозначно советский. (Более того, он достаточно хорошо соответствует послевоенным советским реалиям.) А тут...

Сама природа какая-то крымско-кавказская, курортная, инопланетная. Такая космополитизация повторится потом разве что в "Солярисе" Тарковского (но там она обусловлена сюжетом). И правда, герой "Юноши" вполне может носить имя Крис Кельвин,а заслуженный доктор, с которого и разгорелся весь сыр-бор, быть доктором Сарториусом; принципиально ничего от этого не изменится.

Как часто в детективах преступники старательно стирают отпечатки пальцев отовсюду, так и здесь старательно вычищено, вытравлено всё, что может навести на конкретную географию места действия.

И это, конечно, не случайно.

Коммунизм и большевизм

Тайна русской революции в том, что их было две.

Не Февральская и Октябрьская, как это принято писать в историях, а коммунистическая и большевистская. Первая случилась в виде Октябрьского переворота, вторую породила Гражданская война.

Коммунистическая революция ознаменовала приход к власти секты марксистов, которые начали срочно готовить Всемирную Пролетарскую революцию.

Если за период после Февраля крошечная, но очень агрессивная партия коммунистических социал-демократов увеличила свою численность аж на порядок, то что говорить о "послегражданском" (после Гражданской войны) времени, когда в нее влились огромные массы, захваченные событиями!

И большинство из них могли бы подписаться под есенинскими словами "принял революцию, но с крестьянским (мещанским, националистическим) уклоном".

И этому слою я даю определение большевистский. (Можно и наоборот. Но, во-первых, надо понимать, что́ я понимаю под каждым из терминов. А во-вторых, главное, что эти два направления были.)

Вопреки нашим позднейшим представлениям, пролетарская культура - это вовсе не культура, порожденная пролетариатом. Это рабоче-крестьянская, большевистская культура является культурой или самих трудящихся, или ориентированная на них (как это, к примеру, наглядно показано на картине "Гомер. Рабочая студия" триптиха "Коммунисты" Коржева). Коммунистическая пролетарская культура - это общечеловеческая культура, освобожденная пролетариатом.
Коммунизм мыслит категориями всемирного братства; большевизм - движение националистическое, почвенное. Для коммунистов цель - Всемирный Советский Союз, для большевиков - Советская Россия.
Сами коммунисты видят себя плодами развития общечеловеческой гуманистической мысли. Тогда как большевики - результат "восстания масс" в границах бывшей империи.
Коммунистическая культура космополитична (не обязательно в плохом смысле, также в смысле вовлеченности в общемировой художественный процесс), ее проявление - авангард. Большевистская культура тяготеет к пусть революционному, но реализму (яркий пример - АХРР в живописи).
После сокрушающей победы большевиков над коммунистами ("Большой террор") мы смотрим на коммунистов через призму большевизма, а пролетарскую культуру понимаем как рабоче-крестьянскую. Но в 20-е это было не так.
"Строгий юноша" - это не то что яркий, это чуть ли не единственный пример чисто коммунистического советского искусства. Коммунистические режиссеры делали аллегории ("Броненосец “Потёмкин”) или переносили действие за границу ("Привидение, которое не возвращается"), но воплотить в кино абстрактное коммунистическое пространство по типу "Соляриса" удалось только Роому!
И чтобы лучше понять дерзость этой ленты, можно вспомнить одну байку из "Прогулок вокруг барака" Губермана.
...Автор по молодости баловался фарцовкой. И даже познакомился с одним авторитетом по этой части. И даже напросился к нему в гости.
Обстановка в доме была - один изысканный антиквар.
Гость высказал свое восхищение ей.
Хозяин согласился. Только вот надо еще люстру сменить - и тогда "уже всё".
-- Что уже всё? -- не понял гость.
-- Ну ничего тогда не будет здесь мне напоминать о Советской власти!...
Вот и "Строгий юноша" создан так, чтобы ничего не напоминало о Советской власти. Не искажало всемирности коммунизма.
И в этом плане это самый люто антисоветский фильм, возможно, за всю историю советского кинематографа. Потому что высмеивать "совковые" реалии - это одно, а принципиально не  замечать их - другое. И последнее гораздо оскорбительнее.
"Строгий юноша" - редкий пример коммунистического антисоветизма. (Редкий, впрочем, в пределах известной части суши. За примерами антисоветизма "левых" далеко ходить не надо: от Джорджа Оруэлла до Анджелы Дэвис.)

Проблема Эллинства

Еще один важный момент фильма - его дух эллинства.

Коммунистическая идея, развивая формационную концепцию истории, представляла коммунизм как технически насыщенное воспроизведение примитивного первобытного общества. История идет по спирали.

Классики как-то сказали про античность, что она была "золотым детством человечества". Отсюда возможность спирального воспроизведения этого детства в эпоху коммунистической золотой зрелости.

Герои фильма - новые эллины. Это профессиональные бездельники, которые не пашут и не строят, не борются и не покоряют пространства. Они заняты одним, но очень важным делом: самосовершенствованием.

Свои прекрасные тела они совершенствуют в фитнес-центрах (палестрах, гимнасиях), а умы - в решении разного рода надуманных (если не сказать резче) софизмов. (Решению одного из них и посвящен фильм.)

Заметим, как пространство фильма полностью искусственно, так и время там остановилось (как и полагается при коммунизма, располагающемся "за историей").

И надо сказать, возможно, в истории мирового(!) кинематографа нет примера столь яркого воссоздания эллинского культурного пространства в современности. Что делает "Юношу" значимым и во всемирном масштабе.

Бендер в знаменитом романе признавался Балаганову, что он не хочет строить социализм, потому что ему это скучно. ("Строительство социализма" - это именно большевистская идея. Для коммунистов это такой же абсурд, как строительство капитализма. Да и сами разногласия между двумя фракциями революционеров можно выразить как ересь социализма: для коммунистов это лишь "предбанник" новой эпохи, для большевиков он по сути и есть священная корова их революции. Обычно не обращают внимание на то, что Бендер в начале 30-х годов упоминает, что "непримиримые разногласия" с властью по этому поводу у него возникли "за последний год": еретическая идея поначалу с трудом пробивала себе дорогу.)

Вот и Роом свои фильмом как бы говорит: ему скучно "строить социализм" и крепить колхозы. Потому что коммунизм вырастает не из колхозов, а из нового эллинства.

Не варварская сила колхозных масс изменит историю, а новый человек, белокурая младоэллинская бестия, в котором всё прекрасно -  и лицо, и одежда, и душа, и мысли, - покорит собой человечество. (Как раз в это время в Германии пришли к власти проповедники другого понимания Белокурой Бестии. Не является ли "Строгий юноша" еще и полемикой с нацистами?)

И это еще один глубоко антисоветский момент фильма.

И еще немного конспирологии

"Раз увидела свет эта книжечка, значит, сидит где-то и читатель ее", мудро заметил как-то Гоголь.

И тогда еще вопрос: а для кого было снято это кино?

Что, Роом на государственной киностудии за государственные деньги снял фильм для себя? Который потом просматривал в гордом одиночестве?

Нет, раз вышла в свет эта лента, значит были где-то и потенциальные зрители ее.

Мне неизвестно, кто с восторгом принял "Строгого юношу". Эйзенштейн? Мейерхольд? Не знаю.

Но сама лента указывает на существование коммунистического антисоветского подполья (можно понимать в смысле "андерграунда") в художественной среде. Оно, как Киже, "фигуры не имеет" и не просматривается из нашего времени. Но по работе Роома мы можем сказать: оно было.

Да и сама фигура режиссера, явно талантливого (можно вспомнить его последние экранизации: "Гранатовый браслет" и "Цветы запоздалые"), но звезд с неба всё-таки не хватавшего, наводит на мысль, что это не совсем он создал свой шедевральный (в плане мировоззренческой цельности и дерзости) фильм; его, скорее, создала среда, в которой он интеллектуально варился и гле "кипел разум возмущенный" от того, что творится в стране. И у которой с Советской властью (как минимум, за последние годы) возникли непреодолимые разногласия.